На днях в Челябинске состоялась Южноуральская книжная ярмарка-2020, принять участие в которой приехал известный детский писатель, автор книжных сериалов “Таня Гроттер” и “Мефодий Буслаев” Дмитрий Емец.
Редакция “Хороших новостей” воспользовалась случаем и с радостью пригласила Дмитрия на прогулку по Челябинску. В ходе марш-броска от World Trade Center (там проходила ярмарка) до Алого Поля писатель рассказал, зачем устанавливать турники каждые четыреста метров, что он думает о пиратстве в интернете и почему книжные сериалы нужно читать со второй или третьей книги, а не с первой.
Дмитрий, вы с таким любопытством разглядываете светофор... Неужели он какой-то особенный?
— У вас очень дружелюбные светофоры по отношению к пешеходам. Я много путешествую, гуляю, и обычно в городах машины едут секунд по 60-90, а 20 секунд отводят пешеходам. А у вас иначе - пешеходам дают по 40 секунд. Это здорово.
А в этих городах, где вы бываете, вас часто узнают на улицах? В Челябинске на автограф-сессию к вам пришло очень много народу.
— На улице меня редко узнают, хотя бывает, конечно. На книжной ярмарке собралась целевая аудитория. Мне очень нравятся такие встречи.
Знаете, когда ты пишешь — ты писатель. А когда выступаешь — разыгрываешь из себя писателя. Я ещё в университете заметил, что если профессор с ухоженной бородой, с деревянной резной тростью, в аккуратном клетчатом пиджаке, и речь у него медленная, то обычно — он дурак полный. А если приходит маленький дядечка с рюкзачком и серебряными зубами, который сюсюкает, бочком двигается, и от которого в общественном месте сумки бы прятали — такой оказывается заслуженным филологом и ученым. Человек либо идет во внешнее, либо во внутреннее. Я встречал мало примеров, когда кому-то удавалось сразу по двум дорожкам идти.
А как вы обычно взаимодействуете с читателями? Проводите стримы, может быть, хотите выпускать подкасты?
— В основном я общаюсь с читателями на встречах, но в последние полгода их мало по известным причинам. Онлайн-встречи я не люблю: лиц не видишь, повторяться начинаешь, пялишься в телефон. Кажется, что говоришь сам с собой. Хотя движуха вроде как идет, кто-то пришел, ушел, всплывают какие-то лайки-сердечки. Но обратной связи мало и мне этого не хватает. Хотя, во время карантинов было много “онлайнов”, отказываться от них нехорошо, их магазины устраивают.
А подкасты?
— Было бы интересно создавать подкаст, но в составе группы, движения. Просто самому дома делать подкасты — не то. Писатель должен писать. В этом плане мне больше нравятся аудиокниги. Они хороши тем, что когда книга написана, она получает дополнительный формат, умножается на голос талантливого актера и лучше просачивается в сознание.
У вас на личной странице во “ВКонтакте” выходят короткие рассказы, университетские истории. Это ведь тоже работа с читателем?
— В какой-то мере, но не напрямую. Просто когда-то я работал на кафедре истории русской литературы, писал подобные вещи, потом забросил. А недавно я нашел их в компьютере, перечитал и понял, что они никуда не годятся. Они были какими-то злыми, мелкими. Но там были зародыши историй, поэтому я стал править эти рассказы, а параллельно начали возникать новые. Теперь выставляю их с хэштегом #университетские_истории.
Но это не работа на продажи. Нет прямой связи между продажами книг и взаимодействием с читателем. Это хорошо видно, когда смотришь статистику “Литрес”. Например, посмотрим на мою книгу “Бунт пупсиков.” Допустим, в день её скачивают 3-5 раз. В среднем — 4 человека в день. Я могу у себя во “ВКонтакте” неделю посвятить этой книге, буду выставлять фотографии, отрывки, цитаты. Заработаю на этом 40 тысяч лайков, но все равно продажи останутся такими же — 4 книги в день. Такое ощущение, что все население России договаривается, в какой день выдать это среднее число. О чем это говорит? Реально писателя двигает не его активность в соцсетях.
Как вы относитесь к бесплатному распространению книги? К пиратству?
— С одной стороны это, конечно, плохо. Но если кто-то скачал твою книгу пиратским способом, гоняться за ним с мухобойкой мелко и неинтересно. Может, правда, у человека денег нет. И нужно понимать, что книги в свободном доступе не сильно мешают продажам. Более того — очень часто люди, познакомившись с тобой “пиратским” образом, потом начинают тем или иным способом тебя продвигать. Если книга понравилась, они начинают рассказывать о ней своим одноклассникам и знакомым, и это их побуждает скачать книгу.
Кстати, первые книги сериалов можно было бы раздавать бесплатно. И даже в платных электронных библиотеках. За счет большого количества скачиваний это помогло бы продвинуть продажи следующие книг сериалов.
Некоторые читатели говорят о том, что у вас первые книги слабее по сравнению со следующими. Согласны ли вы с этим утверждением?
Когда я пишу новый сериал, только на второй третьей книге я выхожу на полную мощность. В первой книге у тебя нет ста героев, пока не построен мир и поэтому сложно развернуться. Это как жить в квартире, где идет ремонт во всех комнатах. А когда книга выстроена, квартира достроена, можно начать действовать. Поэтому что касается “Тани Гроттер” и многих других сериалов, не только моих, вначале читать надо не первую книгу, а допустим вторую или третью. Если она зацепит - то можно начинать читать первую и продолжать знакомиться с сериалом в нужной последовательности.
Мы подошли к книжному развалу на Кировке и спросили, есть ли книга Дмитрия Емеца у букиниста. Продавец покачал головой. Но писатель нисколько не расстроился. Рассматривая книги на прилавке, Дмитрий взял в руки “Винни-Пуха” Алан Милн. “Одна из моих любимых детских книг”, — пояснил он.Что бы вы посоветовали из современных детских книг?
— Эдуард Веркин — достаточно яркий писатель. В нем есть какая-то земная сила. Мне кажется, он словно под землей идет, а на поверхности торчит одна голова. У него тяжелая проза для меня, но в ней что-то есть. Такое ощущение, что он ворочает камни. Из его хороших книг помню “Облачный полк” и “Кусатель ворон”.
Совсем недавно умер детский писатель Крапивин. В своих романах он транслировал образ юности, смелости, справедливости. Порой кажется, что этого не хватает в современной литературе, не хватает воспитательной функции. Как с этим быть?
— Крапивин много значил для меня, я много его читал. И всю жизнь мне он казался старым, благородным мальчиком. Я делал шпаги, пока читал его книги. А что касается современной детской литературы, знаете, я недавно вел семинар в Самаре и заметил, что многие молодые авторы пишут чересчур воспитательную прозу. Всякое обучение вытекает из личности самого автора. Если морализаторство искусственное, проза получается перегруженной.
Давайте приведу пример: часто авторы пишут о ребенке с редкой болезнью, которая не позволяет ему делать самые простые вещи. Ребенок чувствует себя не таким как все, белой вороной. И вокруг этого конфликта строится проза с возможностью выхода из этого конфликта. Это ценно, но только в случае, если автор сам это переживал. Но если нет, ничего не получается. О таких вещах нельзя писать симулятивно, абстрактно. Книга не должна быть написана по социальному заказу, нельзя ориентироваться на издателей — возьмут, не возьмут. Она должна находиться в самом человеке.
В моем случае произведением с внутренним нравственным заделом стала серия “Шныр”. Но я боюсь морализаторствовать в активной форме. Если что-то происходит, я стараюсь спрятать это в глубине прозы.
(Тем временем подошли к Алому полю и увидели турники. Дмитрий тут же направился к ним. прим. ред)
— В Челябинске очень мало турников. В других городах дорогу к метро можно прокладывать по турникам. Они должны быть каждые 400 метров. Чтобы когда идешь на работу, по дороге попалось 4 или 5 турников. И на каждом можно отметиться, сделать подход.
(Когда Дмитрий закончил подтягиваться, продолжили разговор на скамейке)
Может ли политика или современные идеологические течения повлиять на содержание ваших книг? Сейчас ведь часто всплывают вопросы толерантности, гендера… Что вы будете делать, если издательство поставит ультиматум — либо добавляйте в книгу, либо не будем книгу издавать?
— Вряд ли наше издательство поставит такое требование и в такой жесткой форме. Но если поставит.. я, конечно, откажусь. Все эти современные темы абсолютно не оригинальны — почитайте Ветхий Завет, там все было высказано, что думает Бог на эту тему. Но если попросят афроамериканца ввести, я ещё подумаю.
Что касается работы с издательством. Сейчас почти все детские книги иллюстрируют, как минимум делают обложку. Как с этим обстоят дела у вас, вы сами выбираете иллюстраторов?
— Иллюстраторов назначает издательство. Сейчас в издательстве работают хорошие художники, которые читают тексты, знакомы с творчество автора, и соответственно создают подходящие обложки. Но так было не всегда. Когда мои сериалы выходили впервые, у издательства было несколько работающих с ним художников, которые оформляли все проекты. У них было много работы, книги они не успевали читать, и часто бывало так, что каждая следующая книга сериала доставалась другому художнику. Поэтому на первой книге героиня могла быть блондинкой, на второй шатенкой, на третьей толще на 20 кг. У каждого художника свое видение образов.
Возникали иногда смешные ситуации. Нарисовали мне для обложки книги “Мефодий Буслаев. Первый эйдос” главного героя Мефодия. А спустя несколько лет я его лицо увидел на обложке какого-то женского романа. Художник просто взял голову моего Мефодия, отзеркалил и прифотошопил к другому телу. При чем мой Буслаев держал в руках флейту, а на другой обложке уже обнимал женщину, которую собирался поцеловать.
Влияли ли читатели на сюжетную линию ваших сериалов? Допустим, убили вы какого-то персонажа, но читатели были против и вы его возродили.
— Читатели или редакторы никогда не влияли на ход моей истории. Так не должно быть. Но зато мне самому было стыдно перед убитыми героями.
Например, так произошло с Ареем в “Мефодии Буслаеве”. После того, как я убил его, мне было неловко и стыдно перед ним, так как для меня он почти живой. Я скучал по нему. Но вернуть его не мог, поэтому писал приквелы о нем и часто вставлял их в сюжет. Но это был мой выбор. Читатель не должен влиять на писателя. По этой причине я даже фанфики по своим произведениям не читаю.
А вам разве не интересно, что пишут про ваших героев?
— Я пытался заглядывать в фанфикшен, но быстро понимал, что это все-таки тренировочный жанр. Очень часто меняются всякие рейтинги, пейринги, характеры героев. Для себя я сделал вывод, что лучше туда не залезать. Но и мешать фанфикшену не стоит. Здорово, что твой мир живет за кадром и уже без тебя. Но с другой стороны, автору лучше туда не соваться. Мало ли как у автора фанфиков работает голова.
А вы не писали фанфиков?
— Нет, когда я начинал писать, этот жанр ещё не был так распространен.
Предлагали вам экранизировать Таню Гроттер или Мефодия Буслаева?
— Да, периодически такие предложения поступают. Возникают идеи — желающие снять по сериалу фильм периодически подают на гранты, но пока им не удается их выиграть. Может быть, со временем ситуация изменится, и если не фильм снимут, то хотя бы мультфильм. Анимация сейчас рванула вверх. Так что, посмотрим.
Комментариев нет:
Отправить комментарий